Быть мужчиной
Отрывок из повести "Едем на Вял-озеро"
Изд. "Детская литература"
Вильям Козлов
Рисунки Н. Лямина
Мотор тащили на себе по очереди. А тащить его нужно было ни мало ни много - три километра. На рейсовом автобусе они доехали до небольшого поселка. Это почти восемьдесят километров от Ленинграда, а теперь вот нужно по поселку топать пешком. Мотор весит двенадцать килограммов, бачок с бенззином - пять, да еще рюкзак с продуктами и рыболовными принадлежностями, а удочки вообще не в счет.
Поехать порыбачить на Вуоксу предложил Василий Иванович Рыбаков. Он сказал, что в небольшой деревушке,на самом берегу, живет его старый знакомый. Он всегда даст свою лодку и покажет самые рыбные места. Знакомого звать Поликарп Матвеевич, и он работает егерем. Всю жизнь воюет с браконьерами. Костя от себя прибавил, что егерь очень хороший дядька. Здоровенный, с длинной седой бородой. Браконьеры два раза стреляли в него из ружья.
В субботу после занятий Ваня и Андрей, как условились, в два пришли к Рыбаковым. На пороге их встретил расстроенный Костя.
- Лопнула наша рыбалка? - сразу понял, в чем дело, Ваня.
- Отец срочно вылетел в Моску, - сообщил Костя. - В командировку.
Мальчишки поставили в прихожей рюкзаки и уселись на них с кислыми минами. В углу белел "Салют". С тех пор как в первый раз опробовали мотор на Неве, стали оставлять его у Кости.
- Ты ведь бывал на Вуоксе? - взглянул Ваня на Костю.
- Бывал.
- И егеря знаешь?
Костя так весь и просиял:
- И дорогу знаю, и егеря... Едем!
- А мотор на себе? - спросил Андрей.
- Втроем как-нибудь дотащим! - весело сказал Ваня.
И вот теперь по очереди тащат. Желтая песчаная дорога виляет в негустом смешанном лесу. До чего же красив этот поредевший осенний лес! Необлетевшие листья на березах ярко-желтые, как солнечные пятаки, а на осинах - красные, с темно-зеленой каемкой, полные шапочки ягод рябины рдеют высоко над головой. У рябины листья все еще зеленые. Ягоды клюют черные дрозды и синицы. Завернет откуда-нибудь из-за облаков ветер в лес и залопочут, зашуршат, отрываясь от ветвей, разноцветные листья. Долго порхают они меж стволов, прежде чем опустятся на землю. Листья и еще бы полетали, но ветер не задерживается долго в лесу: ныряет в просеку и убегает по замшелым черным пням, низко пригибая коричневые метелки конского щавеля.
Костя и Андрей идут и любуются природой, а Ване не до этого. Обливаясь потом, он тащит на плече мотор. Судя по всему, он уже прошел свой километр, но Ваня не останавливается. Лучше лишку пронести, чем потом выслушивать упреки друзей.
Наконец всем ясно, что давно перевалило за километр, и Андрей говорит:
- Остановись, славный богатырь Микула Селянинович, пришла очередь героя Добрыни Никитича...
- Я, конечно, млад Алеша Попович, - говорит Костя.
- Если хочешь, будь Соловьем-Разбойником, - смеется Андрей. - Только ты больше всего смахиваешь на Василису-красу, длинную косу...
Костя немного вытянулся за лето. Темные волосы спускаются на воротник, щеки шелушатся, а нос красный. Длинные девчоночьи ресницы топорщатся.
Андрей долго и обстоятельно прилаживает на плечо завернутый в мешковину мотор, ногой отмечает на земле черту.
- На обратном пути проверим, кто больше всех пронес, - поясняет он.
Метров через двести останавливается и начинает перекладывать мотор на другое плечо.
- Тащим такую тяжесть, а нам возьмут и лодку не дадут, - говорит он. - Вот обидно-то будет!
Дадут, - отвечает Костя. - У егеря три или четыре лодки.
- Костик, ты говоришь, от шоссе до твоего егеря ровно три километра?
Не понимая, куда он клонит, Костя кивает:
- Верно, три.
- Ровно-ровно три? - уточняет Андрей.
Костя удивленно смотрит на него.
- Может, чуть ближе или дальше, - отвечает он.
- Мои два шага - полтора метра. Это давно проверено. Я пру этот агрегат ровно один километр, а потом ты до самого дома... Мне осталось тысячу сто сорок шагов.
- Иди, великий математик, не торгуйся, - подталкивает Андрея в спину Ваня. - Шаги считает!
- Если лодку нам не дадут, я предлагаю утопить мотор в Вуоксе, - говорит Андрей. - Не переть же его обратно?
- Одна тысяча триста один... - спотыкаясь, считал вспотевший Андрей. - Все! - Ровно километр. Можете рулеткой проверять. Ладно, так и быть, еще сто шагов пронесу, чтобы был километр с гаком.
Наконец мотор взвалил на плечо Костя. Шаги он не считал, но когда, по Ваниным подсчетам, Костя уже протопал с добрый километр, деревни еще не было и видно. Андрей шагал рядом и посмеивался, а Ване стало жалко Костю, несмотря на протесты, он отобрал мотор и понес.
Поехать порыбачить на Вуоксу предложил Василий Иванович Рыбаков. Он сказал, что в небольшой деревушке,на самом берегу, живет его старый знакомый. Он всегда даст свою лодку и покажет самые рыбные места. Знакомого звать Поликарп Матвеевич, и он работает егерем. Всю жизнь воюет с браконьерами. Костя от себя прибавил, что егерь очень хороший дядька. Здоровенный, с длинной седой бородой. Браконьеры два раза стреляли в него из ружья.
В субботу после занятий Ваня и Андрей, как условились, в два пришли к Рыбаковым. На пороге их встретил расстроенный Костя.
- Лопнула наша рыбалка? - сразу понял, в чем дело, Ваня.
- Отец срочно вылетел в Моску, - сообщил Костя. - В командировку.
Мальчишки поставили в прихожей рюкзаки и уселись на них с кислыми минами. В углу белел "Салют". С тех пор как в первый раз опробовали мотор на Неве, стали оставлять его у Кости.
- Ты ведь бывал на Вуоксе? - взглянул Ваня на Костю.
- Бывал.
- И егеря знаешь?
Костя так весь и просиял:
- И дорогу знаю, и егеря... Едем!
- А мотор на себе? - спросил Андрей.
- Втроем как-нибудь дотащим! - весело сказал Ваня.
И вот теперь по очереди тащат. Желтая песчаная дорога виляет в негустом смешанном лесу. До чего же красив этот поредевший осенний лес! Необлетевшие листья на березах ярко-желтые, как солнечные пятаки, а на осинах - красные, с темно-зеленой каемкой, полные шапочки ягод рябины рдеют высоко над головой. У рябины листья все еще зеленые. Ягоды клюют черные дрозды и синицы. Завернет откуда-нибудь из-за облаков ветер в лес и залопочут, зашуршат, отрываясь от ветвей, разноцветные листья. Долго порхают они меж стволов, прежде чем опустятся на землю. Листья и еще бы полетали, но ветер не задерживается долго в лесу: ныряет в просеку и убегает по замшелым черным пням, низко пригибая коричневые метелки конского щавеля.
Костя и Андрей идут и любуются природой, а Ване не до этого. Обливаясь потом, он тащит на плече мотор. Судя по всему, он уже прошел свой километр, но Ваня не останавливается. Лучше лишку пронести, чем потом выслушивать упреки друзей.
Наконец всем ясно, что давно перевалило за километр, и Андрей говорит:
- Остановись, славный богатырь Микула Селянинович, пришла очередь героя Добрыни Никитича...
- Я, конечно, млад Алеша Попович, - говорит Костя.
- Если хочешь, будь Соловьем-Разбойником, - смеется Андрей. - Только ты больше всего смахиваешь на Василису-красу, длинную косу...
Костя немного вытянулся за лето. Темные волосы спускаются на воротник, щеки шелушатся, а нос красный. Длинные девчоночьи ресницы топорщатся.
Андрей долго и обстоятельно прилаживает на плечо завернутый в мешковину мотор, ногой отмечает на земле черту.
- На обратном пути проверим, кто больше всех пронес, - поясняет он.
Метров через двести останавливается и начинает перекладывать мотор на другое плечо.
- Тащим такую тяжесть, а нам возьмут и лодку не дадут, - говорит он. - Вот обидно-то будет!
Дадут, - отвечает Костя. - У егеря три или четыре лодки.
- Костик, ты говоришь, от шоссе до твоего егеря ровно три километра?
Не понимая, куда он клонит, Костя кивает:
- Верно, три.
- Ровно-ровно три? - уточняет Андрей.
Костя удивленно смотрит на него.
- Может, чуть ближе или дальше, - отвечает он.
- Мои два шага - полтора метра. Это давно проверено. Я пру этот агрегат ровно один километр, а потом ты до самого дома... Мне осталось тысячу сто сорок шагов.
- Иди, великий математик, не торгуйся, - подталкивает Андрея в спину Ваня. - Шаги считает!
- Если лодку нам не дадут, я предлагаю утопить мотор в Вуоксе, - говорит Андрей. - Не переть же его обратно?
- Одна тысяча триста один... - спотыкаясь, считал вспотевший Андрей. - Все! - Ровно километр. Можете рулеткой проверять. Ладно, так и быть, еще сто шагов пронесу, чтобы был километр с гаком.
Наконец мотор взвалил на плечо Костя. Шаги он не считал, но когда, по Ваниным подсчетам, Костя уже протопал с добрый километр, деревни еще не было и видно. Андрей шагал рядом и посмеивался, а Ване стало жалко Костю, несмотря на протесты, он отобрал мотор и понес.
Поликарпа Матвеевича дома не оказалось. Он еще вчера уехал в город. Вот-вот должен заявиться. Пожилая женщина с загорелым лицом - жена егеря - сразу узнала Костю и захлопотала: налила в глиняные кружки молока, нарезала хлеба. Ребята с удовольствием поели. Жена егеря взяла в сарае весла и повела мальчишек к широко разлившейся в этом месте реке. У причала с настилом отомкнула ржавым ключом небольшую фанерную лодку и предупредила:
- Там за излучиной течение сильное, не долго и опрокинуться. Мой вам совет - держитесь ближе к берегу, не то унесет вас в Ладогу. Этой весной троих мужиков утащило, так на вертолете разыскивали...
- И нашли? - спросил Андрей.
- Они уже себя утопленниками считали... Буря поднялась, полная лодка воды...
- Вы не беспокойтесь, мы не в первый раз на рыбалке, - сказал Ваня.
- Мы за полярным кругом были, - прибавил Андрей. - На Вял-озере.
- Бывалый народ, - ввернул Костя.
- А что же отец твой не приехал? - спросила женщина.
- В Москве он.
- Держитесь берега, - сказала женщина. - С нашей Вуоксой шутки плохи.
- Будем ловить на плесе, тетя Вера, в устье, - сказал Костя, - а дальше мы не поплывем.
Они на веслах вошли в излучину, а женщина все еще стояла на берегу и смотрелав их сторону. И лицо у нее было озабоченным. Ваня боялся одного: как бы тетя Вера не крикнула им, чтобы возвращались обратно. Поэтому он стал поскорее готовить к запуску мотор: затрещит, ничего будет не слышно.
За излучиной, где река стала еще шире, наконец, запустился мотор. Ваня так и расплылся в довольной улыбке. Приятно, когда мотор легко заводится. Под лучами солнца желтая прядь янтарем сверкала на его лбу. Лодка шла хорошо. Мотор работал негромко, можно даже разговаривать. Андрей и Костя разбирали снасти. Там дальше Вуокса вольно и широко вливалась в Ладожское озеро. Кое-где вдалеке на чуть подернутой рябью сине-зеленой воде чернели маленькие лодки. У берега вода была тихая, и облака отчетливо отражались на темной глади.
Встали на плесе. Большой рогатый якорь сначала потащился по течению, потом воткнулся в дно, и лодка остановилась, развернувшись в сторону озера носом. Нанизали на крючки выползков. Вчера поздно вечером Ваня и Андрей часа три ползали по парку с фонариком. Штук тридцать поймали. Выползки были толстые, упругие и яростно сопротивлялись, когда их насаживали.
Длинные лески пустили по течению и стали ждать. Клюнуло у Кости. Он заволновался, подсек и стал тащить , не в силах сдержать счастливой улыбки. Попался небольшой юркий окунь.
- А дернул, как лещ, - разочарованно сказал Костя.
Ваня вытащил окуня побольше, но и этому было далеко до тех северных красавцев из Вял-озера. У Андрея что-то не клевало. Он ерзал на сидении, поддергивал удочкой, но поплавок не шевелился.
Костя вдруг приподнялся, глаза впились в то место, где только что был поплавок. Поплавка не было.
- Лещ-батюшка! - свистящим шепотом сказал он. - Я по поклевке почувствовал.
- Андрей, приготовь подсачник! - скомандовал Ваня. - Ну, Костик, давай подводи...
Удочка согнулась, натянувшаяся жилка пускала радужные зайчики, а лещ ни с места.
- Тащи! - переживал Ваня. - Ну что ты глаза таращишь?
- Не идет, - пробормотал Костя. - Видно, здоровенный...
Ваня не выдержал и, наступая Андрею на ногу, перебрался к Косте на нос лодки.
- Давай я сам, - сказал он. Костя безропотно передал удочку.
- Откуда брать батюшку-то, с головы или с хвоста? - спросил Андрей, вытянув руку с подсачником.
- С головы, - буркнул Ваня. - И с хвоста можно.
Так все-таки с головы или с хвоста? - допытывался дотошный Андрей.
- Хватай за уши! - отмахнулся Ваня. Конец удочки воткнулся в воду, жилка трепетала, как балалаечная струна, а лещ и не думал показываться. - Какой же это лещ, Костя?
- Может, громадная щука?
- Зацеп, - сказал Ваня. - Эх ты, рыбак! Зацеп не можешь отличить от поклевки.
- Я почувствовал, как дернуло, - возразил Костя. - Два раза.
Пришлось вытаскивать якорь и плыть к зацепу. Не обрывать же жилку и крючок. В том месте, где показался поплавок, бросили якорь. Ваня потянул леску, она тяжело стала подаваться. Наконец показался крючок, зацепившийся за толстую зеленую жилку. Жилка вдруг натянулась и задергалась.
- Перемет! - догадался Ваня. - Там что-то есть.
- Я говорил: дернуло, - сказал Костя.
- Отцепи и брось, - посоветовал Андрей.
- Перемет - запрещенная снасть. Это еще хуже сетей, - сказал Ваня. - Ясно, браконьеры поставили.
- Черт с ними, - стал озираться Андрей. - Поплыли отсюда подальше. Они ведь из ружья пальнуть могут.
- Отец бы не оставил здесь перемет, - сказал Костя.
- Греби к берегу, а я буду вытаскивать, - шепотом скомандовал Ваня. - Да не бойтесь вы... Так уж за каждым кустом и сидят они с ружьями.
Мальчишки с опаской посмотрели на настороженно притихшие берега. Камыш и прибрежные кусты шевелились, негромко скрипел расщепленный сук на сосне, бормотала в осоке птица.
Ваня осторожно стал втаскивать в лодку перемет. Задергался небольшой подлещик, потом здоровенный окунь, щука...
Громкий всплеск заставил подскочить на месте Андрея и Костю: это Ваня перевалил через борт... зеленую змею! Змея извивалась и раскрывала маленькую усеянную мелкими острыми зубами пасть. Ваня попытался схватить змею за туловище, но она выскользнула и шлепнулась Андею на ногу.
- Она меня укусит! - заорал тот.
- Не она, а он, - усмехнулся Ваня. - Это угорь. Я таких больших еще не видел.
- Я думал, водяная змея, - сказал Андрей, усаживаясь на место.
Ваня хотел отцепить рыбину, но крючка не было видно, и, махнув рукой, стал выбирать перемет дальше. Казалось, зеленой жилке с крючком не будет конца. Когда они причалили к пустынному берегу, в лодке собрался огромный путаный ком с угрями, лещами, судаками. Даже на Вял-озере мальчишки не видели сразу столько крупной рыбы.
- Я сейчас, - сказал Костя и ушел за кусты.
Ваня и Андрей, озираясь, принялись освобождать живую, попавшуюся на крючки рыбу. Сняв очередную жертву с крючка, заходили по колено в воду и отпускали. Угри и судаки стремительно уходили в глубину, даже не потревожив поверхности. Лещи и щуки на прощанье громко всплескивали, оставляя на воде круги. Не снялся с крючка только самый большой угорь, который так напугал Андрея и Костю. Он проглотил наживку, и крючок застрял в желудке. С десяток рыбин подохло на крючках.
- Сколько рыбы загубили! - Ваня смахнул пот со лба. Не такая уж легкая эта работенка - снимать пойманных рыб с крючков. Особенно скользких змееподобных угрей. Да еще все время нужно вертеть головой: не идет ли хозяин перемета...
- Бросай рыбу в лодку, - сказал Андрей. - Отдадим егерю.
На берегу показался Костя. Вышагивая на цыпочках гусаком, он прикладывал палец к губам и кивал головой на лесистый пригорок. Ваня сгреб в охапку перемет и швырнул в лодку. Андрей уперся грудью в нос лодки, стараясь спихнуть ее в воду.
- Они сидят у костра, - шепотом сказал Костя. - Я чуть на них не наскочил...
- Чего это тебя туда понесло? - пробурчал Андрей. - А если бы застукали?
- Много их? - спросил Ваня.
- Четверо. Сидят выпивают. Слышите, транзистор играет? А лодка их спрятана в камышах. Вон за тем мысом.
- Сматываемся, братцы, пока не влипли! - сказал Андрей.
- Забирайтесь в лодку и ждите, - распорядился Ваня. - Я сейчас...
- К ним? - спросил Андрей.
Ваня не ответил. Когда он скрылся в кустах, Андрей вздохнул:
- Ну, чего суется на рожон? Треснет сучок - и сграбастают его как миленького... С браконьерами шутки плохи.
- Мой папа с Поликарпом Матвеевичем этим летом уже пятерых накрыл, - сказал Костя. - Это они в кустах храбрые, а когда с лососями прихватили, овечками прикинулись.
- Мы приехали рыбу ловить, а не браконьеров.
- Ты не прав, - сказал Костя. - С этими гадами нужно всем бороться. Они же уничтожат всю рыбу. Вовек столько им не сожрать, сколько наловят. Они готовы все захапать, и большую и маленькую, а другим - кукиш! Не знаю, как ты, а я ненавижу браконьеров. И отец мой ненавидит.
- Можно подумать, что я их люблю! - усмехнулся Андрей. - Пусть их ловит милиция, я только рад буду.
- Ваня не так думает, как ты, - сказал Костя.
- Вытащив у браконьеров перемет, я бы не пошел к ним в гости, - заявил Андрей. - Это то же самое, что засунуть руку в пасть крокодилу.
- Я бы тоже не пошел, - признался Костя.
Вернулся Ваня. Молча забрался в лодку, сел на весла. Лицо хмурое, озабоченное.
- Мы уж думали, ты с ними уху хлебаешь, - сказал Андрей. - Какие они на вид? Похожи на тех самых браконьеров, которых играют в кино Моргунов, Вицин и Никулин?
- Серьезные мужички, - сказал Ваня.
- Я и говорю, лучше держаться от них подальше.
- Мы это и делаем, - сказал Ваня, налегая на весла.
- Куда ты гребешь? - заволновался Костя. - Там сильное течение, подхватит и прямо на пороги выбросит...
- Бросай якорь! - приказал Ваня.
Андрей пожал плечами и плюхнул через борт рогатую железяку.
- Не давай ему упасть на дно, - сказал Ваня. - Пусть за нами тащиться.
Так они плыли минут десять. С якорем лодка сильно замедлила ход. Андрей почувствовал - он держал веревку от якоря внатяжку, - как за что-то зацепился. Лодка остановилась. Ваня опустил весла.
- Тащи, - сказал он. - Еще перемет!
Андрей бросил взгляд на берег, покачал головой, но веревку стал выбирать, пробормотав:
- Зачем мы выползков ловили? Якорем рыбу из озера пудами таскаем...
- Это разве люди? - сказал Ваня. - Их всего трое, а всю речку готовы обловить. Давиться им этой рыбой, что ли?
- На продажу, - сказал Костя.
На этом перемете рыбы было меньше. Штук десять угрей и шесть судаков. Все рыбины были живые, и мальчишки тут же выпустили их наволю.
- Выбросим перемет? - предложил Андрей.
- Зачем? - возразил Ваня. - Отдадим егерю.
- Запускай мотор и - к дому, - сказал Костя. - Нам, считай, здорово повезло... Обычно всегда кто-нибудь снасти караулит.
- Они водку глушат, - усмехнулся Ваня. - В кустах полно пустых бутылок.
Он рассказал, как на животе подполз к самому костру и стал слушать. Один из браконьеров и сказал про второй перемет... Они всю реку перегородили. И еще у них капроновые сети поставлены. В самом устье. Там человек с ружьем караулит. Завтра рано утром придет за ними машина. К этому времени они все должны вытащить и приготовить. Живут они в Ленинграде.
- А как же наша рыбалка? - сказал Андрей. - Так и будем с браконьерами воевать?
- Сколько ценной рыбы спасли, - сказал Ваня. - На каждом перемете, наверное, по пятьсот-шестьсот крючков.
- Так бы и сказал, что браконьеров будем трясти, а не рыбалить, - проговорил Андрей. - Стоило в такую даль мотор на себе тащить.
- Не ворчи, - сказал Ваня. - Выедем на вечернюю зорьку. Самый клев.
- Нет уж, спасибо, - сказал Андрей. - Я на берегу посижу... Костя, тут есть грибы?
- На том берегу видишь сосняк? В прошлом году мы с отцом там по корзинке белых набрали, - ответил Костя.
- То в прошлом году, сказзал Андрей. - В прошлом году я белый гриб нашел в два килограмма весом. И ни одной червоточины.
Никто из мальчишек не заметил, как из леса вышел человек в зеленых брюках и ковбойке. Присев на корточки, стал из-за кустов наблюдать за мальчишками в лодке. В руке у человека была бутылка с пивом. Человек поднялся и, укрывшись за толстым стволом, допил пиво. Негромко выругавшись, размахнулся, чтобы швырнуть бутылку в реку, но раздумал - небрежно бросил в кусты. Проводив долгим взглядом удалявшуюся лодку, человек снова направился в глубь сосняка, где чуть заметно курился сизый дымок от костра. Качнулись кусты, обронив несколько желтых листьев, и все затихло.
Не доезжая до излучины, за которой уже виднелся на пригорке дом егеря, Ваня разогнал лодку и выключил мотор. Лодка до половины вылезла на песок.
- У них тут спрятан садок с угрями, - сказзал Ваня. - Штук пятьдесят угрей.
- В войну ты стал бы знаменитым разведчиком, - проворчал Андрей. Ему не нравилась эта опасная игра с браконьерами. Хотелось закинуть удочку и спокойно сидеть в лодке, дожидаясь, когда клюнет сам батюшка-лещ. Андрею давно хотелось поймать настоящего золотистого леща.
- Костя, иди вдоль берега и гляди на камыши, - сказал Ваня. - Увидишь веревку, свистни!
Костя первым выскочил из лодки и пошел по береговой кромке.
- А ты пойдешь...
Ваня не успел договорить, как Андрей, вытаращив глаза, вдруг подскочил на сидении и дико заорал:
- Оно кусается!
Это угорь ухитрился его цапнуть за босую ногу. Ваня рассмеялся, но улыбка тут же сошла с его лица: прямо перел ними стоял высокий человек в зеленых парусиновых брюках, клетчатой ковбойке с закатанными рукавами и выгоревшей соломенной шляпе, низко надвинутой на сузившиеся глаза. Человек взглянул на спутавшиеся переметы, потом перевел тяжелый взгляд на мальчишек.
Андрей как открыл рот, чтобы ответить Ване, так и позабыл его закрыть. Про угря он вмиг забыл. Ваня выпрямился и молча смотрел на незнакомого человека. Мелькнула было мысль, что это егерь, но во взгляде человека было столько злобы, что Ваня сразу же отогнал эту спасительную мысль.
- Переметам хана, - снова взглянул на огромный спутавшийся ком из жилки и крючков, подвел итог человек. - Теперь их сам дьявол не распутает.
Эти слова прозвучали спокойно. Слишком спокойно, и от этого стало еще страшнее.
Человек протянул большую мускулистую руку и за шиворот выволок Ваню из лодки. Поставил напротив и, приподняв его голову за подбородок, заглянул в глаза:
- Мальчик, а куда вы нашу рыбу подевали? Ту самую, что с переметов поснимали. Я что-то не вижу ее в лодке.
- Выпустили, - сказал Ваня. - Обратно в речку. Переметами не разрешается ловить...
- Выпустили, значит... - повторил человек. - Мы старались, ловили, а вы приехали и всю нашу рыбку тю-тю...
- Переметами здесь нельзя ловить, - глядя на него исподлобья, сказал Ваня.
- Молодец, все законы знаешь, - усмехнулся человек. - Вырастешь - большим начальником будешь... - все так же усмехаясь, он вдруг с размаху ударил мальчишку в лицо огромным кулаком. Ваня взмахнул руками и, отлетев в сторону, рухнул на песок. Попытался встать, но глаза у него сделались какие-то отсутствующие, и Ваня уткнулся лицом в песок.
- Вы не имеете права так... - прошептал Андрей. Губы его тряслись, лицо побледнело.
- Сопляки паршивые! - заревел человек. - Такие снасти порешили. А рыбы сколько пропало... Да я вас, выродков, в землю втопчу!
Он схватил мальчишку за грудки и вышвырнул из лодки. Анлрей, охнув, перекувырнулся через голову и, не оглядываясь, что было духу бросился бежать по влажному податливому песку. А разъяренный человек прыгнул в лодку и резиновыми сапожищами стал все крушить. Днище проломилось, бамбуковые удочки с сухим треском расщепились. Человек оторвал от доски мотор и с размаху швырнул в воду.
- Дядя-я Поликарп! - раздался пронзительный голос. - Сюда-а! Быстре-е! Убива-ают!
Озверевший человек оглянулся через плечо, в последний раз саданул каблуком в борт полузатонувшей лодки и, оставляя на песке глубокие следы, побежал к лесу.
Ваня открыл глаза и застонал. В голове часто-часто стучали два молоточка, во рту вкус крови. Костя - он носил из реки в пригоршнях воду и брызгал на лицо - нагнулся над ним.
- Поймали? - слабым голосом спросил Ваня и выплюнул окровавленный песок.
- Я нарочно закричал "убивают", - сказал Костя. - Тут никого нет.
Ваня, кося глазами и чувствуя тошноту, с трудом повернул тяжелую голову и огляделся.
- Андрей... Где Андрюша? Живой?
- Живой, живой, - успокоил Костя. - Этот тип как швырнет его в песок...
- Андрей! - слабым голосом позвал Ваня.
- Он туда побежал, - показал Костя, - наверное, за дядей Поликарпом.
- Нашел садок?
- Какой там садок? Я как увидел его, так скорее сюда...
- Надо людей позвать... А то ведь смоются.
- Одного тебя не брошу, - твердо сказал Костя.
- Здорово он меня разукрасил?
- На лбу синяк здоровенный и скула разбита.
- Надо же, в первый раз в жизни сознание потерял... Искры, разноцветные круги и... ничего больше.
- Вань, у тебя глаза какие-то сонные, - с тревогой спросил Костя. - Тебе плохо?
- Хорошего мало, - сказал Ваня. - Вот чудеса, не встать!
Костя бросился помогать ему. Морщась от боли, Ваня сел и увидел, что осталось от их лодки.
- Мотор где?!
- Он его закинул в воду.
- Вот зверь!
Ваня молча стал стаскивать куртку.
- Очумел? - всполошился Костя. - Ты же на ноги встать не можешь. Достану я мотор. Тут неглубоко.
Послышались голоса, и мальчишки увидели бегущих к ним высокого бородатого человека с ружьем в руках и Андрея.
- Поликарп Матвеевич! - обрадовался Костя. - Ну, теперь браконьеры не уйдут...
- Сперва мотор достань, - сказал Ваня.
Неделю Ваня провалялся дома. Его хотели и в больницу положить, но он наотрез отказался. Врач обнаружил сотрясение мозга второй степени. Ваня сам себе делал свинцовые примочки на лицо, скула зажила, а кровоподтек на лбу упорно держался.
Два раза приходил к нему молодой приветливый человек и подробно обо всем расспрашивал. Он и сообщил, что всех браконьеров задержали. Кроме переметов, у них обнаружили еще около километра капроновых сетей. Молодой человек оказался следователем. Он сказал, что восхищен мужеством школьников, смело вступивших в опасную схватку с матерыми браконьерами. Если бы все наши ребята были такими, как Ваня, Андрей и Костя, то с браконьерами - беспощадными врагами природы - было бы давно покончено раз и навсегда.
На прощанье следователь крепко пожал руку и, достав из кармана большой красивый свисток, вручил мальчишке.
- Свисток этот особенный, - сказал он. - Свистнешь на Невском, а слышно будет на Петроградской... Любой милиционер тут же поспешит на помощь, но ты, как я вижу, парнишка толковый и, надеюсь, попусту свистеть не будешь.
- Только по делу, - пообещал Ваня.
- Выздоравливай, друг, - улыбнулся следователь. - Как видишь, быть настоящим мужчиной не так-то просто...
